Взять нечего?
На фоне новостей из Европы рост страхов насчёт мигрантов понятен. Даже несмотря на то, что их приток в РФ в последние год-два снизился. «Многие приезжали на сезонные работы, отправляли переводы семьям в Узбекистан, Таджикистан, Киргизию, - говорит Дмитрий Александров, эксперт по Центральной Азии Российского института стратегических исследований. - Но рубль падал по отношению к доллару быстрее, чем валюты этих стран, заработки упали, рабочих мест стало меньше». Кроме того, кому-то из гастарбайтеров въезд в Россию оказался закрыт. В прошлом году глава Федеральной миграционной службы К.Ромодановский сообщил, что в чёрных списках 1 млн 330 тыс. иностранцев. Впрочем, серьёзная кара за нарушение миграционных законов коснулась немногих: лишь для 5 тыс. въезд закрыт на 10 лет, для 50 тыс. - на 5. Тем временем, по данным ФМС, в 2015 г. на территории РФ находились 9,9 млн иностранцев и лиц без гражданства (в 2014 г. - 10,9), было выдано разрешений на работу 216 тыс. (ранее 1,3 млн) и трудовых патентов 1,7 млн (2,3 млн в 2014 г.).
Точного числа нелегальных мигрантов у нас не знает никто. Эксперты РАНХиГС, например, недавно насчитали их 4 млн, хотя есть и более пугающие оценки. Но даже на этом фоне цифра в 1,2 млн беженцев на шее 500-миллионной Европы просто меркнет. Каким бы ни было падение рубля, ситуация в экономике у наших соседей ещё хуже. Примета времени: в Москве у входа в дешёвые рестораны можно встретить стайки плохо и не по погоде одетых молодых людей - явно бывших дворников, выпрашивающих деньги или хотя бы объедки. О том, что делают в отношении «аборигенов» те, кто понаглее, говорят криминальные сводки: выходец оттуда-то в тёмной подворотне ударил женщину и отнял телефон, выходец оттуда-то попытался изнасиловать девушку в лифте... Это ещё не потерявшая всякий страх и упивающаяся безнаказанностью толпа, как в Кёльне, но уже и небезропотная масса.
«Доступная нам официальная статистика опровергает представления о более высокой криминальности мигрантов», - утверждает Арина Дмитриева, научный сотрудник Института проблем правоприменения (ИПП). Однако признаёт, что статистика показывает лишь вершину айсберга - раскрытые преступления. А незаявленные? А непринятые заявления? А нераскрытые? По данным ИПП, вообще в прошлом году граждане обращались к правоохранителям 29 млн раз, до суда дошёл 1 млн дел, и объяснения этому могут быть самые разные.
Голодные, злые, фанатичные?
«Как говорится, есть ложь, большая ложь и... статистика, - напоминает Константин Крылов, публицист. - Нужно учесть ещё и то, что огромное количество приезжих из культурно далёких от нас регионов уже получили российское гражданство. При этом у нас вообще очень благоприятная среда для развития этнокриминальных сообществ. Некоторые просто боятся заявлять о насилии со стороны их представителей. Вообще ситуация с мигрантами в России уже гораздо хуже, чем в Европе. Просто мы этого пока не понимаем и не хотим замечать».
Тем временем у униженных и голодных работяг-мигрантов кроме воровства и грабежей появилась ещё одна возможность подвести под свои обиды на Россию и борьбу за «место под солнцем» идеологическую базу - примкнуть к экстремистам, съездить в Сирию за опытом. Проповедники и вербовщики, как выясняется, действуют уже прямо в российских городах.
Байка про старого узбека однажды действительно может перестать быть байкой.