Российский МИД и Министерство юстиции самым тщательным образом займутся делом осужденного в Таджикистане российского летчика Владимира Садовничего, заявил президент России Дмитрий Медведев. В зависимости от обстоятельств Москва ответит Душанбе симметричными или асимметричными мерами, добавил глава Российской Федерации.
Суровый приговор, вынесенный в Таджикистане гражданину Российской Федерации, возмутил российскую общественность. Аналитики считают, что в Душанбе пытаются использовать процесс, чтобы выторговать у Москвы некие преференции.
Какие последствия для Таджикистана может иметь такой недружественный шаг по отношению к России, рассказал в интервью "Голосу России" заместитель начальника сектора Средней Азии Центра изучения проблем стран Ближнего зарубежья Российского института стратегических исследований Дмитрий Александров.
- Как вы оцениваете в целом вынесенный приговор российскому летчику - восемь с половиной лет?
- Мне, конечно, сложно говорить, потому что я не обладаю всеми материалами по этому процессу. Ими обладают только соответствующие юристы, адвокаты. Но, конечно, срок слишком суровый, даже если принять версию таджикистанского следствия, которая включает и переход границы, и попытку контрабанды.
Учитывая сложившуюся в Таджикистане практику, когда зачастую люди, занимающиеся контрабандой наркотиков, иной раз формально получают большие сроки, а потом так или иначе оказываются на свободе, тут мне нечего добавить к словам нашего президента, что имеются вопросы по составу и по самому приговору. Мне кажется, что все же приговор этот имеет, конечно, политическую подоплеку.
- Если мы говорим об этом, то о каких преференциях конкретно в экономическом и политическом плане идет речь?
- Я думаю, что есть некая скрытая сторона вопроса. Она может быть связана с попытками таджикского руководства "выбить" из Москвы некие преференции по договорам, возможно, по военной базе, возможно, по некоторым заключенным гражданам Таджикистана, которые находятся в российских исправительно-трудовых колониях. Этот приговор может быть связан не непосредственно даже с денежными делами, а с вопросами по судебным решениям и так далее. Тут может быть такая скрытая подоплека.
Есть и некие вещи, которые характерны вообще для таджикского руководства. Это стремление показать свою значимость, несмотря на то, что Таджикистан не очень богатая республика и во многом зависит от России и в сфере экономики, и в сфере политики. Так или иначе, но руководство Таджикистана может себе позволить подобные демарши и таким образом продемонстрировать окружающим внешним игрокам, в том числе и западной стороне, некую свою независимость. Это попытка, мне кажется, удовлетворить собственное самолюбие и одновременно продемонстрировать себя внешним игрокам.
- С ваших слов я понимаю, что сегодня Таджикистан демонстрирует силу, но в будущем вы видите положительное разрешение этого конфликта или нет?
- Я думаю, что таджикская сторона не вполне знает, как выйти из этой ситуации. Если мы посмотрим на многие решения таджикского руководства за последние годы, то сначала принимается некое довольно резкое решение, а потом оно идет на попятную. Так было и по статусу русского языка в Таджикистане, и по многим другим вопросам, были некие попытки, скажем так, завысить цену за пребывание нашей военной базы в Таджикистане.
То есть, присутствует определенный элемент восточного торга. Причем не всегда, мне кажется, разумно этот торг идет, потому что все-таки, как я полагаю, таджикское руководство не вполне адекватно оценивает свой вес на внешнеполитической арене. Даже внутреннее понимание ситуации зачастую у руководства Таджикистана искажено.
- Такой выпад со стороны Таджикистана в адрес России изменит как-то наши партнерские отношения?
- Я думаю, что стратегически вряд ли изменит, потому что все основные факторы продолжают действовать. Другой вопрос, что раз за разом подобные решения таджикского руководства, конечно, ухудшают этот климат двусторонних отношений. И все-таки таджикскому руководству стоит помнить о примере некоторых соседей, которые тоже были уверены в своих внутренних позициях, но на самом деле не совсем адекватно оценивали свой внешнеполитический потенциал, а также протестный потенциал внутри страны.
Политический конец этих лидеров был довольно печален. Они живы и здоровы, но при этом как политические фигуры закончились. В соседних странах такие вещи были. В Таджикистане пока не было, но всякое может случиться.
Источник: радио "Голос России"